Карпатский рейд, или Карпатско-Дукленская операция. Часть 10
Утром 25 сентября задача по прикрытию была полностью выполнена, и полк получил разрешение присоединиться к остальным частям корпуса.
Вот какие выводы имеются в полковых документах относительно этой операции. Слово конникам.
«1. Полк входил в прорыв на узком участка фронта (1, 5 км), в результате чего боевые порядки полка простреливались ружейно-пулементным и артиллерийским огнем противника.
2. При входе в прорыв полк не имел возможностив в силу обстановки и местности взять артиллерию и транспорт, в результате чего командир полка решил: минометы, боеприпасы, пулеметы ДШК и станковые пулеметы взять на вьюки.
3. Были предприняты меры экономии боеприпасов: стрелять только по видимым целям и наверняка, в результате чего боеприпасы сохранились до выхода из рейда.
4. В местах труднопроходимых и непроходимых по горно-лесистой местности артиллерия и обозы полка проходила благодаря мужеству и отваге личного состава полка.
5. Ликвидация части обоза, который мешал продвижению полка, способствовала успеху действий полка.
6. Высокий моральный дух, самоотверженность офицерского, сержантского и рядового состава, крепкая и большая партийно-комсомольская организация обеспечили полку выполнение поставленной задачи.»
Конев был не очень доволен действиями корпуса. В его воспоминаниях сквозит какая-то детская обида на кавалеристов.
«Чтобы лично проверить выход корпуса из тыла, я выехал в пункт, где корпус должен был соединиться с войсками 38-й армии. С высоты, где я находился, было видно, как кавалеристы галопом неслись по долине, заросшей кустарником, а с гор, поросших лесом, изредка раздавались автоматные и пулеметные очереди немцев. Так что какого-либо серьезного боя при соединении корпуса с войсками 38-й армии не было.
Несколько позже в нашем тылу, проезжая по деревне, в которой расположились части корпуса, в крайних хатах я заметил большое оживление. Командный состав кавалерийского корпуса во главе с генералом Барановым, радуясь выходу из тыла врага, уже распевали лихие казачьи песни».
Папины воспоминания в этой части полностью совпадают с маршальскими. Из окружения они неслись бешеным галопом, как чумовые. и лошади рвались прочь из западни не меньше всадников. Когда папа приехал с докладом в штаб корпуса, там уже второй день шло самое бесшабашное гулянье. На столе были трофейные вина и роскошная закуска. Его встретили, будто он вернулся с того света (отчасти так и было). Со все сторон неслось: «Зозуля, это ты! Выбрался! Молодец! Надо же! Живой! Живой?!»
Сразу после рапорта штабные налили полный стакан коньяку и протянули вилку с ломтиком сухой колбасы. Тут надо сказать, что папа практически не пил. У него не было потребности бодрить себя при помощи алкоголя. Его норма за столом была грамм 100, не больше. Но в этот раз он залпом выпил стакан и понесся в штаб своей дивизии. По дороге отметил, что коньяк пошел, как стакан воды. В штабе дивизии тоже было накрыто. Его опять стали тискать, обнимать, стучать по спине и немедленно налили стакан водки, а на закуску предложили жареное мясо. Этот стакан пошел за первым тоже без всякого эффекта. Когда отец вернулся наконец в свой родной штаб, там уже тоже было накрыто и налито. Ждали только командира. Времени у полка было на сутки меньше, поэтому на столе был добытый в селе самогон, а закусывали домашним салом, полученным не то у поляков, не то у словаков. Со своими родными конниками пришлось выпить еще один стакан. И тоже как воду.
Если есть способы измерить внутреннее напряжение, то вот еще один, в полных стаканах.
23/11/13
Продолжение следует.
Карпатский рейд, или Карпатско-Дукленская операция. Часть 11
Отзывы
|
