Поездка в ААХЕН, 1971 год. Часть 2. Он никогда не жаловался. Мы обнаружили, что глаз ослеп, совершенно случайно, уже после того, как в 1979 году у отца случился инсульт. Телефон у меня был на очень длинном «поводке», и однажды я заметила, что папа переступает через телефонный провод, лежащий на полу, слишком высоко поднимая ноги. Это означало, что он утратил зрение двумя глазами, говоря по-научному, бинокулярное зрение. Такие больные не могут правильно определить расстояние до предмета. Я решила, что это результат инсульта. Оказалось, что его «догнала» слепота после ранения.
Так как инсульт тоже случился на левой стороне, невропатолог была уверена, что это результат фронтового ранения и контузии. Она предложила оформить военную инвалидность. И тут у нас дома разгорелись пламенные дебаты.
«Я был признан самым здоровым человеком в дивизии в 1945 году», - кричал мне папа.
«У тебя два ранения в голову и одно в ногу. У тебя осталось половина глаза. У тебя контузия, слепота и глухота. Остальные что, пришли с фронта на карачках?» - не сдавалась я.
Когда мне все-таки удалось затащить его на ВТЭК, сбежалась вся поликлиника. Всем было интересно посмотреть на человека, который много лет уклонялся от получения военной инвалидности. Обычно бывало совсем наоборот.
Получив бумаги, папа «сменил пластинку» и при каждом удобном случае любил громогласно напоминать мне, что это я сделала его инвалидом.
«А я думала, что Гитлер, а я только оформила это документально», - защищалась я.
Но мы унеслись очень далеко с графского балкона в славном немецком городке Аахене.
Немец захмелел и стал бормотать что-то несвязное, папа допил вино и вернулся в зал.
Вечер закончился так же хорошо, как и начался.
На следующий день отец решил пройтись по магазинам. У него остались деньги, и он решил купить нам подарки. И правда привез какие-то замечательные вещи, которые мы любили и очень долго носили.
Больше всего в Германии его поразила повсеместная улыбчивая атмосфера довольства жизнью. Все вокруг были приветливы, доброжелательны, спокойны, веселы и раскованны. Его окружали безмятежные лбы, спокойные глаза и улыбчивые губы. Русский акцент не вызывал напряжения или облачка памяти на лицах. « А была ли война или мне это все привиделось?», - думал он поневоле.
Вернулся папа в Москву в состоянии глубокой задумчивости.
«Ты знаешь, немцев подменили», - сказал он наконец.
«Что значит подменили?»
«Ну, это теперь другие люди».
«И какие они стали?».
Отец долго думал, а потом сказал: «Ручные».
Вот на этих словах мне и хотелось бы закончить рассказ о поездке в Аахен.
7 ноября 2013 года.
Продолжение следует.
А начало смотрите тут:
Поездка в ААХЕН, 1971 год. Часть 1.
Отзывы
|
